Мой основной профиль — миниатюрная роспись, и в этой работе использована керамическая вставка с лаковой миниатюрой, написанной маслом, с использованием потали.

Медноглазая Лия — это богиня, которая осенью спускается с гор и оплакивает каждое мертвое насекомое — потому что больше некому это сделать.
В той деревне она высоко почитается, но ей никто не молится: считается, что этим занимаются мухи, пчелы и стрекозы; слова «жужжать», «молиться» и «благодарить» у них звучат почти одинаково.
Но по осени медом мажут пороги домов, раскладывают на крыльце самоцветные каменья, развешивают виноградные плети на дверях. Если Медноглазая придет оплакивать умершего человека, по нему никто не будет скорбеть, а боль потери скрасится радостью добрых воспоминаний.

Точно так же стрекозе все радуются, когда она летает и сверкает на солнце; но никому нет до нее дела, когда она уже мертва.
Потом деревня продолжает жить, и каждой осенью все повторяется.
И никто не знает, сколько слез уже пролила Лия, что глаза у нее стали такими.

In the fall Copper-Eyed Leeya, the goddess, comes down from the mountains to lament for each and every dead insect, because there is no one else to do that.
She is highly honored in that village, but nobody prays to her: it is considered that flies, bees and dragonflies do it, and even the words ‘to buzz’, ‘to pray’ and ‘to thank’ sound similar in their speech.
But in the fall they spread honey over their doorsteps, and they lay out gemstones on their porches, and they hang grapevines on their doors. If Copper-Eyed comes to lament for a deceased person, then no one will mourn for them, and the pain of loss will be brightened up by the joy of good memories.
It is just like a dragonfly being enjoyed while it keeps flying, sparkling in the sun, — but no one cares for it, when it is dead already.
After that the village lives on, and every fall the same thing recures.
And nobody knows how many tears has Leeya already shed so that her eyes are copper now.